С Цао Чжундэ - китайским учёным, поэтом и переводчиком я познакомилась в Москве в первые годы перестройки. Он хорошо говорил по-русски,  читал  наизусть стихотворения  классиков и современных писателей, часто бывал на поэтических вечерах в московских библиотеках и в Центральном Доме литераторов.

Многих писателей- современников он знал лично, так как и  сам, и его знаменитый отец Цао Баохуа переводили их произведения на китайский язык. О его отце я тогда ничего не знала, только спустя годы, познакомившись с моей поэзией, Цао попросил  сделать для сборника  китайской поэзии и прозы 20 века, затеянной Г.Б. Ярославцевым, несколько переводов стихотворений его отца.  Я с удовольствием погрузилась в неведомые тайны китайской лирики и прикоснулась к творчеству Цао- старшего.
  Цао Баохуа-общественный деятель, поэт, переводчик, широко известен не только в Китае. Он родился в 1906 году в городе Лэшань провинции Сычуань, где после его смерти в 1978 году благодарные потомки водрузили памятник.  Его стихи  знают и любят не только в Китае, они издавались в переводе на русский  и у нас в стране. Лэшань - настоящая колыбель дарований, родина еще одного  чудесного китайского поэта - Го Можо.  Цао Баохуа, талантливый юноша из провинции, рано овладел грамотой и пристрастился к  сочинительству. Тяга к знаниям и желание немедленно реализовать творческие импульсы в поэтические перлы привели его на  факультет иностранной литературы, а затем и в   аспирантуру знаменитого Циньхуаского университета в Пекине. Когда заходит речь об этом университете, перед глазами встаёт картина шанхайского живописца Чэнь Даньчина «Совет знатоков классических наук». На ней изображены пять учёных мужей, писателей, исследователей литературы, которые были связаны с этим университетом: Чжао Юаньжэнь,  Лянь Цичао,  Ван Говэй, Чэнь Инкэ и Ву Ми. ( Сам художник преподавал в этом же университете спустя 100 лет после своих знаменитых моделей.) Каждый из них так или иначе вошёл в историю китайской литературы, но судьба Ван Говэя, мотив его ухода из жизни поразил меня  своей схожестью с уходом знаменитого русского поэта начала ХХ века  Николая Степановича Гумилёва, предопределённом в его стихотворных строках: «Но молчи, несравненное право. Самому выбирать свою смерть!». В судьбе Ван Говэя, как и в любой судьбе настоящего поэта, много необычного. Сталкиваются и пересекаются миры, видимые и невидимые,  от этого постоянного взаимодействия в душе поэта не гаснет вулканический огонь. Фантастичными были  темпы  творческого развития, освоения философии востока и запада, удивительны и исследования поэта . В роковые для Китайской империи двадцатые годы Ван Говэй был приглашен последним императором Пу И в его Южный Кабинет и с 1925 года начал преподавать  в Академии Китайской национальной культуры. А в  1927 году, когда революционные войска  направлялись к Пекину, поэт, не желая подвергаться насилию, менять свои нравственные принципы и   культурные ценности, а также предавать своего императора, бросился в озеро Куньмин. 
  Шестью годами раньше в России погиб замечательный поэт Николай  Степанович Гумилёв. Его ошибочно арестовали за участие в  Кронштадтском контрреволюционном мятеже, в котором участвовали   совсем другие офицеры. Одна из версий гибели поэта: когда по настоянию первого наркома просвещения РСФСР А.В. Луначарского  и по распоряжению В. И.Ленина   надзиратель явился  в тюремную камеру, чтобы освободить Н. Гумилёва, на вопрос  тюремщика: « Есть здесь поэт Гумилёв?», тот ответил: « Здесь нет поэта Гумилёва, здесь есть офицер Гумилёв!».   Тем самым поэт сам  подписал свой  смертный приговор. Поступить иначе  офицеру, дававшему присягу царскому правительству, означало уронить  честь поэта и гражданина, прослыть трусом. После рассекречивания материалов этого дела выяснилось, что обвиняли Н. С. Гумилёва  только  в том, что «он не донёс органам власти о том, что ему предлагали вступить в заговорщическую офицерскую организацию, от чего он категорически отказался».   Отказался, но не донёс, не участвовал в мятеже, но наряду с участниками поплатился  своей жизнью.
Личности, достигшие  таких высот на  поэтическом Олимпе, на первый кажущийся взгляд поступают парадоксально, но за этим стоят  бескомпромиссные  законы Духа, основанные на высоком благородстве идей и поступков, которыми и пропитано их творчество. 

Подробнее...